Рудольф Дрейман - красный директор Риддера

ПОСЛАННИК ИЛЬИЧА

Мое заочное знакомство с этим человеком началось со старой подшивки. В одном из номеров газеты «За индустриализацию» — она издавалась в тридцатых годах в Москве – попалась мне заметка, которая сразу же приковала внимание.

«В октябре 1921 года, — говорилось в заметке, — по распоряжению Владимира Ильича Ленина я был назначен директором Риддерского свинцового рудника». И несколькими строчками ниже: «Владимир Ильич называл Риддер богатейшим в мире месторождением цветных металлов и предупреждал меня о том, что иностранцы вновь добиваются концессии на рудник, поэтому он предлагал мне своей работой доказать, что молодая Советская власть может эксплуатировать свои богатства без помощи иностранцев»… подписал эту заметку Р.Дрейман.

Такой фамилии я никогда раньше не встречал, хотя прочитал немало статей и очерков об истории Риддера-Лениногорска. В этих материалах на все лады повторялась история о том, что Ильич принял в Кремле делегацию риддерских ходоков, и что, дескать, после этого приема и был решен вопрос об отклонении английской концессии. Было в этих материалах и упоминание о беседе В.И.Ленина с «управляющим Риддером» Е.Ф.Домненко (между 12 и 17 сентября 1921 года).

Однако сообщение о том, что Ильич направил к нам человека с важнейшей миссией, что этот человек долго здесь пробыл и свое задание честно выполнил, — подобное сообщение попалось мне впервые.

Очень взволновала меня заметка из старой подшивки, и фамилия «Дрейман» все не шла из головы. Что это за человек? Почему забыт ленинский посланец? Как сложилась судьба его после отъезда из Риддера? Жив он или погиб?

Некоторые старые жители Лениногорска отвечали на мои вопросы, что действительно управляющий рудником Дрейман. Латыш, спокойный такой. Но, как ни старался я, никаких других подробностей выудить не мог. Кроме одной, весьма неприятной. Некий мой собеседник сказал: «Слышал я, что этот самый Дрейман потом врагом народа оказался, так что вы насчет его поосторожнее».

Сколько большевиков в годы культа личности погибло со страшным ярлыком «враг народа»! А если среди невинно осужденных людей оказался и Р.Дрейман?

Но тогда надо восстановить справедливость. Можно ли, чтобы в наши дни оставалось в забвении имя одного из тех, кто стоял у колыбели казахстанской индустрии?

На помощь мне пришел один из первых комсомольцев Рудного Алтая – москвич генерал-майор Иван Дмитриевич Копылов. Он обратился в органы безопасности, там быстро откликнулись на наш запрос. Однажды почта доставила мне конверт с официальным извещением, где было сказано: Рудольф Ансович Дрейман, латыш, член партии с 1905 года, работавший в 1937 году директором Киргизского рудоуправления, был арестован по ложному доносу и вскоре погиб в заключении. В 1956 году полностью реабилитирован.

Затем Латвийский институт партии прислал архивную выписку с данными о революционной деятельности Р.А.Дреймана. с 1903 по 1920 год. И еще письмо о Дреймане – из Петропавловска от бывшей риддерской комсомолки Марии Никитичны Королевой. А потом об интересных встречах с посланцем Ильича рассказали мне усть-каменогорец Антон Иванович Лях и лениногорский краевед Владимир Владимирович Клинк.

И тогда сквозь туман минувших лет начал вырисовываться облик своеобразного и симпатичного человека. Люди, знавшие Р.А.Дреймана, на сговариваясь, находили для воспоминаний о нем особо душевные, не шаблонные слова. Стало быть, он представлял собой личность незаурядную!

Все эти воспоминания, объединенные в одну статью, были помещены в республиканской газете. Снова письма: одни читатели сообщали новые подробности о нашем герое, другие просили полнее рассказать о посланце Ильича. Но самое интересное письмо я получил из Ташкента, его написала вдова сына Р.А.Дреймана. Она рассказала, что у нее сохранилось множество документов о жизни и трудах Рудольфа Ансовича, в частности о его работе в Казахстане.

И вот я в Ташкенте. Одноэтажный дом, где в тридцатые годы жил Р.А.Дрейман с женой и сыном. Две проходные комнатки, третья – кухня. Нынешняя хозяйка, Александра Калинична Носикова-Дрейман, достает пожелтевшие от времени мандаты, пропуски, анкеты, фотографии.

— Много лет прятала эти бумаги на чердаке, — говорит Александра Калинична. – Никак не могла поверить, что Рудольф Аносович мог оказаться предателем. Чувствовала, что произошла страшная ошибка.

Нет, слово ошибка тут явно не подходит. Произошло обдуманное уничтожение человека, который никогда и ничем не запятнал своей партийной совести. Документы ташкентского архива помогли установить наиболее важные факты его жизни…

В начале века издавалась в Латвии газета «Либавские новости». В ее-то редакцию и поступил курьером четырнадцатилетний Рудыс Дрейман, сын каменщика. Любознательный, смышленый парнишка понравился корректору К.И.Ландеру (тому самому, который двадцать лет спустя возглавил Рабоче-Крестьянскую инспекцию Советского государства). Скоро курьер начал задавать старшему другу вполне «взрослые» вопросы и уносить от него домой брошюры, с которыми не следовало попадаться на глаза полиции.

Два года спустя в той же Либаве, на заводе «Феникс» образовалась из подростков группа, которую возглавил ученик токаря Рудыс Дрейман. А весной 1905 года восемнадцатилетний Рудыс стал руководителем боевого отряда либавской партийной организации. Юноше поручили также вести агитацию среди солдат местного гарнизона.

Рабочий парень вступил на путь профессионального революционера. Его старший брат, Янис Дрейман, был расстрелян за участие в вооруженных боях 1905 года, и Рудыс едва избежал той же участи. Два раза он бежал от жандармов по пути в тюрьму и через несколько дней устраивал побеги своим соратникам.

Потом начались годы ссылок, из которых он не раз бежал. В 1912 году женой Рудольфа Дреймана стала выпускница Рижского театрального училища Ольга Эвальтович. Молоденькой актрисе были близки революционные идеи токаря с завода «Саламандра». В том же году они были арестованы вместе. По пути в какую-то очередную ссылку в железнодорожном вагоне Ольга Дрейман родила мальчика. Его назвали русским именем Владимир, в честь человека, которому больше всех на свете верил Рудольф.

Революция застала Р.А.Дреймана в Томске. Его избирают членом большевистской городской думы, членом совдепа. Под его командой бьется красный отряд то в Красноярске, то в Иркутске, то под Челябинском. Центральный комитет РКП (б) командирует его на родину, где организуется правительство Советской Латвии. В нем Р.А.Дреймана назначают на пост народного комиссара сообщений.

Но сохранить Советскую Латвию не хватило сил. Р.А.Дрейману было поручено эвакуировать имущество и архивы латвийского правительства. Среди документов, найденных в Ташкенте, сохранился мандат, свидетельствующий о чрезвычайных полномочиях наркома Дреймана в те трудные дни 1920 года.

Видно, свое задание Рудольф Ансович выполнил спокойно и четко. И вот еще один документ: Совет труда и обороны, Высший совет народного хозяйстваи Ревком Сибири назначают Р.А.Дреймана управляющим горнопромышленными предприятиями Риддера и Зыряновска. Прежний управляющий Домненко от должности отстраняется. Телеграмма обо всем этом направлена в руководящие органы Сибири и Киргизского края (теперешнего Казахстана), а также хозяйственным руководителям Семипалатинска, Усть-Каменогорска, Риддера и Экибастуза.

Стране нужен был свинец. Нужны были другие цветные металлы и золото. Без них нельзя было осуществить грандиозный план электрификации, развивать машиностроение, создавать надежную оборону. Англичане предлагали сравнительно быстро наладить добычу цветных металлов, но на крайне тяжелых условиях.

Владимир Ильич всячески оттягивал заключение договора с главной английской концессии Урквартом. Ленин верил, что революция и революционеры способны творить чудеса.

Вот какая глубокая политическая сущность была у сказанных Р.А.Дрейману ленинских словах о необходимости своей работой доказать, что молодая Советская власть может эксплуатировать свои богатства без помощи иностранцев. Вот почему в тот момент, когда наиболее остро встал вопрос – быть или не быть английской концессии в Риддере, туда был направлен человек, известный своей выдержкой, спокойным мужеством. Кроме того, в анкете Дреймана в графе «профессия» значилось: «токарь по металлу». Это был тогда важный аргумент за то, чтобы поставить партийца во главе важного участка металлургии. Не беда, что не было у Рудольфа Ансовича инженерного диплома – он окончил университет революции!...

И вот посланец Ильича отправился в дальний путь… «На Риддере был полный застой, — вспоминал позже Рудольф Ансович. – После октябрьского переворота урквартовцы затопили все шахты. Откачать воду не было никакой возможности, так как насосы остались под землей. Обогатительная фабрика стояла… Село Риддер, где жили рабочие, производило убийственное впечатление. Жалкие полуразрушенные хибарки, холод, мрак и запустение…».

Рудольф Ансович прибыл в Риддер, видимо, в декабре 1921 года (его задержали в Оренбурге и Семипалатинске). Всего лишь двумя месяцами раньше, в конце сентября, прежний управляющий Риддером Е.Ф.Домненко телеграфировал Совнаркому о том, что на руднике воцарилась анархия и саботаж, честные политработники арестованы и содержатся под стражей, инженеры только и мечтают т приходе Уркварта, а горняцкий коллектив распадается.

Исходя из этого сообщения, следовало ожидать, что новый управляющий Р.А.Дрейман, обладавший особыми полномочиями, примет строжайшие меры по отношению к тем, кто сеял анархию и беспорядок на предприятии. Однако ни слова о строгостях нет в записках Р.А.Дреймана, о них не мог припомнить никто из старых риддерцев.

Как же удалось Рудольфу Ансовичу завоевать авторитет и уважение среди рабочих? А вот как: начальническим методам Е.Ф.Доминенко новый управляющий Риддером противопоставил единственно логичный в данной жизненной ситуации стиль руководства…

Е.Ф.Домненко, по воспоминаниям старожилов, держался в Риддере высокомерно, гарцевал по улицам на коне в сопровождении вооруженной охраны, на обычные вопросы людей отвечал грозными криками, видел классового врага в каждом, кто осмеливался выразить недовольство положением вещей… Р.А.Дрейман повел себя совершенно иначе. Разумеется, никакой охраны у него и в помине не было, и ходил он по селу пешком. Но это частности. С первого же дня он стал советоваться с риддерцами о том, что они предлагают сделать для частично хотя бы пуска предприятия. Он слушал людей на собраниях, беседовал по отдельности с рядовыми бергалами (горняками), со служащими и инженерами – с теми самыми служащими и инженерами, которые действительно были убеждены, что только англичане могут быстро восстановить Риддер.

Рудольф Ансович никого не запугивал, не стучал по столу кулаком. Он учил людей тому, что хорошо знал сам, и жадно перенимал у подчиненных их познания, особенно в области обогащения, горного дела, металлургии. Думаю, что прежде всего добрая жадность к знаниям скорее позволила Р.А.Дрейману привлечь на свою сторону специалистов, раньше служивших у Уркварта. Эти несомненно знающие люди стосковались по делу. И какими бы ни были в ту пору их воззрения, Рудольф Ансович сумел убедить их, что надо приносить пользу Советской власти.

Но, кроме жадности к знаниям и умения терпеливо убеждать, у Рудольфа Ансовича было еще одно оружие: личный пример трудолюбия, стремление к каждому механизму приложить свои руки, мозолистые, умелые руки классного токаря.

— Ничего не поделаешь, — шутил он, сохраняя, однако, серьезный вид. – «Дрейман» в переводе на русский язык и означает «токарь». Поэтому придется постоять у станка.

Бывший секретарь Риддерской профсоюзной организации Виктор Степанович Конобасов пишет мне из Краснодарского края: «Рудольф Ансович был управляющий-рабочий, в нужных случаях и с большим удовольствием выполнявший своими руками ту или иную работу, особенно требующую высокой квалификации (ведь металлистов – знатоков своего дела в Риддере было совсем мало). Однажды понадобилось Дрейману срочно ехать в район Громатухи, но закапризничал моторчик дрезины. Вместе с мотористом Церманом управляющий разобрал механизм до винтика, чтобы не только устранить повреждение, но и понять устройство. Оба по уши вымазались в машинном масле. Здесь я впервые с Дрейманом и познакомился. Признаюсь, мне трудно было решить по внешности – который из этих двух — управляющий. Одевался Рудольф Ансович к тому же весьма просто: чаще всего это был рабочий комбинезон».

А вот какой эпизод рассказал мне усть-каменогорец Федор Сергеевич Сиротин – некогда риддерский комсомольский активист… Он участвовал в реставрации оборудования для фабрики по цианистому извлечению золота. Труднее всего оказалось восстановить один из важнейших аппаратов – фильтр «Оливер». Для этого надо было проделать много кропотливой и точной работы. Управляющий каждый день приходил поглядеть, как идет ремонт, затем снимал пиджак и становился на рабочее место рядом с ремонтниками.

На субботниках, которые в то время устраивались очень часто, Рудольф Ансович выбирал самую грязную работу и делал ее ловко, весело. По вечерам обязательно возвращался домой в окружении нескольких рабочих или служащих, о чем-то споря, что-то доказывая. Говорил он сжатыми, экономными фразами, больше любил слушать, чем разговаривать. Но, конечно, приходилось ему и на собраниях выступать, и проводить политзанятия. Он сам готовил для выступления в уездную партшколу нескольких комсомольцев.

Занимались парни и девушки в его квартире – двух комнатах, где жил он с женой и сыном. Если в присутствии посторонних кто-либо из домашних заговаривал вдруг по-латышски, Рудольф Ансович сейчас же напоминал им, что в доме находятся люди, знающие только русский язык. Слушались его и дома, и на работе беспрекословно, хотя он нигде не повышал голоса. Железная твердость характера, непреклонная воля сочетались у этого человека с деликатностью и добротой.

Осенью 1922 года Р.А.Дреймана вызвали в Москву, на заседание Совнаркома, с докладом о положении дел в Риддере. Это был критический момент – только что Л.Б.Красин подписал в Лондоне предварительный договор с Урквартом о сдаче в концессию всех прежних его владений, в том числе Риддера. Утвердит Совнарком этот договор или нет?

Впоследствии Рудольф Ансович вспоминал, что на весь доклад ему по тогдашней традиции было отпущено…пять минут. Он был страшно растерян, не представляя себе, что можно сказать за это время. Но Владимир Ильич задал управляющему Риддером несколько вопросов, и, отвечая Ленину, Рудольф Ансович почти уложился в отпущенное ему время.

Разумеется, Ильич знал о положении дел на Риддере не только от Дреймана – на далеком алтайском руднике побывало несколько московских комиссий. Ленин внимательно изучал различные материалы о Кыштыме, Таналыке, Экибастузе и Риддере. Тем не менее свидетельство управляющего-большевика, прожившего около года одной жизнью с горняками, было особенно веским.

Совнарком отклонил договор с Урквартом, мотивируя свое решение тем, что условия английского владельца для нас неприемлемы, а также потому, что Великобритания противилась участию представителей Советской России в Лозаннской конференции. Но была и еще одна причина, пожалуй, самая главная: горняки Риддера энергично выступали против возвращения англичан.

Несмотря на решение Совнаркома, и в Москве, и в Оренбурге, и в Омске осталось еще немало руководящих товарищей, по-прежнему не веривших в то, что можно быстро восстановить Риддер без иностранцев. Кроме того, Советская страна была неимоверно бедна, и средства выделялись в первую очередь на восстановление предприятий, расположенных в более густонаселенных районах. Риддер же еще долгое время почти не получал материальной поддержки. Героизм людей, работавших в алтайских горах, на окраине страны проявился еще и в том, что они делали все, что могли, чтобы сохранить предприятие, горняцкий коллектив.

«Преодолевая нужду, голод, — писал впоследствии Р.А.Дрейман, — риддерцы восстанавливали разрушенный рудник. Конечно, о полном пуске не могло быть речи. Мы были счастливы, когда получили возможность частично приступить к работе. Нам нужно было прокормить довольно большую армию рабочих и их семьи. Поэтому на первых порах мы занялись извлечением золота. Этого хватило, чтобы заплатить рабочим и поддержать советский рудник от дальнейшего разрушения.

Обогатительная фабрика стояла из-за отсутствия энергии. Мы построили небольшой заводик, где поставили две мельницы «Марси», два стола Вефлея для отбивки концентрата и стол для улавливания золота. Добывая помаленьку золото, мы одновременно изучали электролиз цинка, выстроили даже небольшую опытную фабрику»…

Еще несколько раз управляющий Риддером выезжал в Москву, чтобы доказать необходимость первоочередного государственного финансирования рудника. Но возвращался Рудольф Ансович невеселый, сумрачный: добыть средства не удавалось.

Пять миллионов рублей на плановое восстановление Риддера были отпущены правительством в 1925 году. Это было радостное событие для рабочего коллектива…

Рудольф Дрейман покинул Рудный Алтай в начале 1926 года. Документы, обнаруженные в Ташкенте, рассказывали, что Рудольф Ансович был избран в состав Краевой комиссии партийного контроля и уехал для исполнения новых обязанностей в Кзыл Орду. Но месяца четыре спустя Р.А.Дреймана назначают директором Карсакпайского медеплавильного комбината. Посланец Ильича руководит восстановлением и пуском еще одного крупнейшего (по тем временам) предприятия цветной металлургии. В 1929 году Президиум КазЦИК представляет Р.А.Дреймана к награждению орденом Трудового Красного Знамени «За умелое руководство, выдающуюся распорядительность и энергию, проявленную в труднейших условиях восстановления Карсакпайского комбината».

Затем Рудольф Ансович становится одним из организаторов буровой разведки цветных металлов в масштабе всей страны. Позже – Курсы красных директоров в Ленинграде – и снова раскаленное солнце, степь, окаймленное горами.

Видимо, в Средней Азии туго было с руководящими кадрами, поэтому к середине 30-х годов Р.А.Дрейман возглавлял сразу три организации — строительство Акмалыкского медеплавильного комбината, научно-исследовательский институт «Средазгинцветмет» и Киргизское рудоуправление. Ташкентские товарищи, с которыми мне довелось беседовать, рассказывают, что и на этих своих постах Рудольф Ансович не изменял своим привычкам. Такой же выдержанный, спокойный, неторопливый, он по-прежнему проводил много времени, копаясь в механизмах, вытачивая сложные детали. Его арест изумил и потряс людей, работавших с ним…

Вот пока и все, что мне удалось узнать о Р.А.Дреймане. но думаю, что о посланце Ильича стоит рассказать больше и подробнее. И верится, что люди, знавшие Рудольфа Ансовича, прочитав этот очерк, добавят к сказанному хотя бы крупицы своих воспоминаний. 

 Автограф А. Розанова, которым он подписывал свои статьи

Материалы найдены в фондах и опубликованы Еленой Путинцевой, специалистом Риддерского историко-краеведческого музея