Форма входа

hotСрочно
wishlist 0 Список избранного
доллар -1.43 евро -3.48 рубль РФ 0.00

...

29 марта

15:00
.
Температура: 4 ... 4°C
Ветер юго-восточный, 2.73 м/с
18:00
.
Температура: 3 ... 4°C
Ветер юго-восточный, 2.59 м/с
21:00
.
Температура: 1 ... 2°C
Ветер юго-восточный, 3.08 м/с

30 марта

00:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер юго-восточный, 2.3 м/с
03:00
.
Температура: 2 ... 2°C
Ветер юго-восточный, 2.37 м/с
06:00
.
Температура: 2 ... 2°C
Ветер юго-восточный, 2.25 м/с
09:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 2.38 м/с
12:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 2.34 м/с
15:00
.
Температура: 4 ... 4°C
Ветер юго-восточный, 3.25 м/с
18:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 2.12 м/с
21:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 1.89 м/с

31 марта

00:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 2.41 м/с
03:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 2.81 м/с
06:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер южный, 2.34 м/с
09:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер южный, 3.17 м/с
12:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер западный, 2.75 м/с
15:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер западный, 2.97 м/с
18:00
.
Температура: 0 ... 0°C
Ветер западный, 1.29 м/с
21:00
.
Температура: -3 ... -3°C
Ветер юго-восточный, 1.13 м/с

01 апреля

00:00
.
Температура: -3 ... -3°C
Ветер юго-восточный, 1.54 м/с
03:00
.
Температура: -5 ... -5°C
Ветер юго-восточный, 2.04 м/с
06:00
.
Температура: -6 ... -6°C
Ветер восточный, 2 м/с
09:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер южный, 0.89 м/с
12:00
.
Температура: 2 ... 2°C
Ветер южный, 1.31 м/с
15:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 1.2 м/с
18:00
.
Температура: 2 ... 2°C
Ветер юго-восточный, 1.2 м/с
21:00
.
Температура: -2 ... -2°C
Ветер юго-восточный, 2.74 м/с

02 апреля

00:00
.
Температура: -3 ... -3°C
Ветер юго-восточный, 2.84 м/с
03:00
.
Температура: -3 ... -3°C
Ветер юго-восточный, 2.98 м/с
06:00
.
Температура: -1 ... -1°C
Ветер юго-восточный, 2.89 м/с
09:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер юго-восточный, 2.52 м/с
12:00
.
Температура: 4 ... 4°C
Ветер юго-восточный, 2.22 м/с
15:00
.
Температура: 4 ... 4°C
Ветер южный, 1.83 м/с
18:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер южный, 1.18 м/с
21:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер юго-восточный, 0.34 м/с

03 апреля

00:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер восточный, 0.41 м/с
03:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер северо-восточный, 0.69 м/с
06:00
.
Температура: 1 ... 1°C
Ветер восточный, 1.04 м/с
09:00
.
Температура: 3 ... 3°C
Ветер северо-восточный, 0.19 м/с
12:00
.
Температура: 4 ... 4°C
Ветер западный, 1.11 м/с
Подписывайтесь: Telegram [обсуждение] | WhatsApp

Записки горного инженера

date 08 апреля 2015 18:16
eye 213
comment 0
Автор

Воспоминания горного инженера Зарада Алборова, который из Осетии был направлен в Лениногорск в 1954 году. Фотография общежития для молодых специалистов Ленингорского полиметаллического комбината на площади Кирова к. 50-х (закрыто и разрушено в конце 90-х годов)

Зарад АЛБОРОВ
ИЗ ЖИЗНИ ГОРНОГО ИНЖЕНЕРА


Я давно на пенсии. Проработал 56 лет на ниве цветной
металлургии, из которых первые 14 лет на подземных рудниках
Лениногорского комбината в Казахстане, а остальное время – в
проектном институте Кавказгипроцветмет во Владикавказе. Название
этого института расшифровывается таким образом: Кавказский
Государственный проектный институт по проектированию предприятий
цветной металлургии. В настоящее время это уже ОАО
Кавказцветметпроект. Моя жизнь связана с прошлой деятельностью
института, когда он был государственной организацией, и в
коллективе проектировщиков насчитывалось до 700 человек. Для
сравнения, в настоящее время там трудится порядка сотни работников.
Наш институт проектировал горные, обогатительные,
металлургические предприятия, расположенные не только на Кавказе:
Украинский свинцово-цинковый завод, Челябинский цинковый завод,
ремонтно-механические заводы в Усолье-Сибирском, Уфе, Баймаке.
Выполнялись проекты по проходке шахт на предприятиях Министерства
Цветной Металлургии СССР. В пределах Кавказа мы вели генеральное
проектирование на Садонском комбинате, заводах Электроцинк,
Победит, на горных предприятиях Тырныауза, Маднеульском (Грузия),
Квайсинском (Южная Осетия), Загликском (Азербайджан), подземной
нейтринной станции Института ядерных исследований АН СССР.
Тут следует пояснить термин «генеральное проектирование». В
Министерстве цветной металлургии был принят порядок, при котором за
каждым предприятием был закреплен проектный и научный институты,
которые отвечали за развитие и технический уровень данного
предприятия. Генеральный проектировщик определял, вместе с
руководством предприятия, направление развития завода,
рудоуправления, обеспечивал своевременную выдачу проектной
документации и держал непосредственную связь со строительной
организацией, выполняя авторский надзор за строительством. Нужно
отметить, что предприятия Министерства обеспечивали высокую
прибыльность отрасли в целом – цветные металлы нужны практически во
всех сферах человеческой деятельности, и цены, устанавливаемые в
основном на Лондонской бирже, поддерживаются на достаточно высоком
уровне.
По проектам института построены и функционируют объекты
Комбината «Эрдэнет» в Монголии, завода «Пунта Горда» на Кубе,
подземная нейтринная лаборатория Института ядерных исследований
Академии Наук СССР.



КАЗАХСТАН. ЛЕНИНОГОРСК

После окончания института в 1947 году меня направили на работу
на Лениногорский полиметаллический комбинат, в город Лениногорск
Восточно-Казахстанской Области. В эти послевоенные годы
Министерство цветной металлургии принимало меры по замене
практиков, занятых на инженерных должностях, дипломированными
специалистами. Добирался на поездах, в теплушках, на крыше вагона –
это было суровое послевоенное время. Продукты выдавались по
карточкам, ехать пришлось впроголодь.
Через два дня после приезда я уже работал горным мастером
(начальником смены) подземного участка Сокольного рудника. Первая
рабочая смена – ночная, и в продолжение трех месяцев мы работали
ночью без выходных дней. Работали если не с энтузиазмом, то с
полной отдачей сил и с хорошим настроением. В смене работали
военнопленные немцы, около 30 человек, и не более десяти обычных
рабочих. Над немцами старшим и переводчиком был бригадир, помню его
имя – Ганс Элебрук. Старшим над тремя сменами нашего участка был,
как он мне сам признался, бывший эсэсовец Фриц Кноппель. Вспоминаю
один случай. Сидим двое, я и Фриц, в раскомандировке (это такая
горная выработка, в которой перед сменой собираются рабочие для
получения сменного задания). В разговоре, а он владел русским
языком, Фриц называет населенные пункты Осетии: Моздок, Эльхотово.
Воевал на Кавказе. Вот он передо мной – покоритель Кавказа и всей
Европы. Я говорю: что вы за люди, хотели поставить на колени
народы, истребить некоторые под корень, чем хуже вас евреи? Фриц
побагровел при упоминании об евреях, его рука, лежащая на карбидной
лампе, набухла венами. Ну, думаю, кулак у него величиной с мою
голову… Вскоре всех бывших эсэсовцев куда то вывезли.
Военнопленные могли выполнять отдельные операции горного дела.
В частности, умели бурить по руде, убирать взорванную горную
массу. Я посетил лагерь военнопленных, где проводил занятия по
технике безопасности. Мое впечатление – помещение хорошее, теплое;
питание приличное, а ведь мы тогда жили «по карточкам». Вскоре
военнопленные были отправлены на родину, их место заняли наши
местные рабочие, недостатка в которых не было.
В городе жили и работали на различных должностях чеченцы.
Некоторые из них трудились на инженерных должностях, в частности,
начальниками горных участков, помню их фамилии – Лабазанов и
Магомадов. Начальником участка работал и Магомед Ахриев – ингуш,
мой товарищ по институту. А товарищами были, потому что ухаживали
за двумя подругами. Я был свидетелем выселения ингушей с территории
Северной Осетии – это было ужасно. Магомеда тоже выселили, но он
окончил горный институт в Казахстане и, когда я приехал в
Лениногорск, он уже был в должности начальника участка, женат, имел
благоустроенную квартиру. Он в учебе не потерял ни одного года.
Высланные чеченцы жили с нами одной жизнью. Работали хорошо и, по
моему, добросовестно. Наши взаимоотношения были дружественные. Но в
год смерти Сталина произошел трагический инцидент. Мы стали
свидетелями погрома, да, погрома, о которых мы читали раньше –
«еврейский погром». Здесь же был «чеченский погром», явно
спровоцированный политическими негодяями. Дело в том, что в это
время была массовая амнистия, и освобожденные уголовники
«вербовались» на предприятия. К нам на комбинат приехало много
таких «вербованных», и обстановка в городе поменялась. В один из
дней, одновременно в Лениногорске и соседних городах, начались
беспорядки. Эти вербованные, достаточно подпитые, затеяли в
ресторане драку с чеченскими парнями, пошли по улицам и, встречая
чеченцев, избивали и убивали, не обращая внимания на пол и
возраст. Двигались к тому кварталу, где жили чеченцы, но те быстро
организовали оборону, подоспели милиция и комбинатское начальство,
и уголовников разогнали. Были убитые и раненые. К концу дня в город
вошли воинские части, многих арестовали. Не прошло и года, как
провели открытый суд, на котором судили около ста уголовников. Я
присутствовал на двух заседаниях и слышал «послужные списки»
подсудимых – рецидивисты, убийцы, бандиты – все получили
заслуженное наказание. Подобные случаи больше не повторялись, город
жил спокойно. Комбинат был крупным предприятием и имел в своем
составе три рудника, обогатительную фабрику, свинцовый завод.
Несколько позже был введен в эксплуатацию еще один крупный рудник,
Тишинский, с богатой полиметаллической рудой, и построен цинковый
завод.
В то время в стране большое значение уделялось развитию
мощностей по выпуску свинца и цинка. Правительство издало
постановление, по которому были увеличены наши заработки, премия
выплачивалась уже при выполнении плана на 80%. Вскоре была отменена
карточная система выдачи продуктов и промышленных товаров.
В продолжение нескольких лет коренным образом изменилось
техническое оснащение всех служб комбината в сторону обеспечения
полной механизации, сокращения ручного труда, обновления горного
оборудования. Осуществлен комплекс мероприятий по выполнению правил
безопасности, что привело к резкому снижению несчастных случаев и
травматизма. Были апробированы и внедрены системы горных работ с
массовой отбойкой больших объемов руды, за что группа работников
комбината получила Ленинскую премию.
Комбинат стал инициатором создания новой горной техники,
которая распространялась по другим предприятиям цветной
металлургии. Директор комбината И.М. Малкин организовал в составе
комбината специальное конструкторское бюро, задачей которого было
конструирование, испытание и внедрение новой техники. В составе
бюро были конструкторы, участок изготовления опытных образцов
техники, бригада по испытанию нового оборудования в подземных
условиях. Я два года, до отъезда на родину, работал начальником
бюро, а Юшко – главным конструктором. Сергей Павлович Юшко был
талантливым конструктором, новые идеи и конкретные предложения
сыпались, как из рога изобилия. Такая комплексная организация
работ: чертеж – опытный образец – стендовые испытания – подземная
проверка механизма – внедрение – позволили успешно создавать и
внедрять новую технику. Так впервые в мировой практике
конструктором Юшко С.П. была разработана конструкция бурового
пневмоударного станка ЛПС-3 для бурения глубоких взрывных скважин.
Этот станок успешно конкурировал со станками шарошечного бурения
института «Вниицветмет», так как он был проще в обслуживании, не
уступал в производительности и обеспечивал меньшие затраты труда и
средств.

После выделения Казахстана Россия осталась практически без
запасов полиметаллических (свинцово-цинковых) руд. Мы покупаем
свинец и цинк. А ведь полиметаллические руды содержат еще золото,
серебро, кадмий.
Садонский комбинат практически прекратил существование.
Горевское месторождение свинцово-цинковых руд работает в объемах
небольшого опытного участка, отправляя сырье в Казахстан.
Дальневосточные предприятия по масштабам далеки от возможностей
обеспечения страны свинцом и цинком.
Завод Электроцинк питается цинковыми концентратами Уральских
медно-цинковых предприятий, Челябинский цинковый завод, недавно
реконструированный, покупает концентраты за рубежом. Некоторым
образом выручает переработка вторичного свинцового лома –
аккумуляторов.
Обидно за Россию, оставшуюся без свинцово-цинкового сырья!
Незримая частица нашего труда, моего и моих товарищей, работает на
пользу независимой Республики Казахстан.

В Лениногорске образовалась наша семья, родились и росли дети.
Много помогала нам семья чеченцев Бельтоевых – мать Ата и ее дочери
Тамара и Зина. Мы не теряли связи с ними и после нашего возвращения
в Осетию: Мира ездила в Грозный к ним, Ата приезжала к нам.
На комбинате работал многонациональный коллектив, Мои самые
близкие друзья: кореец Коля Тен, казах Мунке Сабуров (погиб в
руднике при обрушении кровли), русский Митя Кутузов, еврей Иосиф
Маргулис (погиб в руднике при ликвидации зависания руды в Главном
рудоспуске Тишинского рудника, на котором он работал директором),
поляк Женя Цицельский, украинец Женя Мирошник.
Мне не верят, когда я рассказываю, как отказался от
Государственной премии. Это связано с моим отъездом из
Лениногорска. В 1960 году, осенью, я был в отпуске и приехал во
Владикавказ. В конце отпуска посетил своих друзей в институте
Кавказгипроцветмет. Там меня пригласил директор института К.С.
Дзестелов и предложил работу. От него я ушел с письмом на имя
директора Лениногорского комбината с просьбой о переводе меня в
институт. Когда я вернулся после отпуска домой, меня вызвал
директор и предложил мне подготовить материалы для представления на
Госпремию. Директор И.М. Малкин сказал, что есть договоренность с
Кунаевым (первый секретарь ЦК Казахстана) о том, что премия будет
обязательно, есть договоренность «наверху» об этом. Кунаев просил,
чтобы в списке было не менее трех казахов, что мы и сделали. И вот
я и Валя Бублис, работник техотдела, подготовили все материалы, и я
представил их директору. Он почему-то начал рассматривать список
кандидатов и неожиданно решил вычеркнуть В. Гулия, бывшего
директора нашего рудника, переведенного на должность директора
Текелийского комбината. Я возразил, начал приводить доводы, но
директор настаивал на своем. Я спросил, почему надо вычеркивать, в
ответ услышал: потому, что уже не работает. Мы крупно поговорили, и
я заявил, что пусть вычеркивает и меня из списка, и я уеду. Он
уговаривал меня не уезжать, но вгорячах я подал ему письмо
Кавказгипроцветмета. Это письмо подлило масла в огонь, и через
несколько дней я узнаю о том, что меня нет в списках, и я уволен.
30 декабря 1960 года я уже был во Владикавказе и по радио слышал,
как поздравляли моих друзей с присвоением премии. В те времена я не
испытывал особых переживаний, так как считаю и теперь, что ту
большую работу делал весь коллектив, и выделить группу в 7-8
человек объективно невозможно. Но иногда сожалею, что совершил
столь опрометчивый поступок.



О БЕЗОПАСНОСТИ ТРУДА ГОРНЯКОВ

Первый год моей работы на Лениногорском комбинате закончился, и
нас неприятно поразили цифры высокого травматизма подземных
тружеников – за год произошло 13 смертных случаев. Это было ЧП!
Конечно, были приняты меры, достигнуты практические изменения в
работе, и положение выправлялось.
Постараюсь изложить свое мнение об опасности труда
горнорабочего. В горных институтах курс безопасности труда
проходится как вспомогательный, в довольно кратком изложении. В
основных курсах (взрывные работы, крепление и др.) не уделяется
должного внимания безопасности. Нас ошарашило и то, что легкие и
тяжелые несчастные случаи с потерей трудоспособности передавались в
суд или проходили через штрафные санкции работников
Госгортехнадзора. А в судейских инстанциях мы фигурировали не
только как свидетели, но иногда как обвиняемые. В институтах этому
не учили, соображали на производстве, как могли. Горняки знают, что
наиболее часто несчастные случаи происходят при отсутствии контроля
за кровлей выработок (осматривай над головой), при падении в
вертикальные неогражденные выработки (смотри под ноги), при
взрывных работах, отравлении газом при недостаточном проветривании
выработки после взрыва, и еще… Короче – под землей «смотри в оба»,
что, где и когда!
Назначили меня заместителем главного инженера рудника по
технике безопасности. Доволен – из горного мастера вырос до
заместителя главного. Но! Тяжела же эта должность. Через несколько
дней после назначения ночью по телефону звонок и сообщение, что в
вертикальную выработку-рудоспуск упала сменный мастер Маша Мымрик.
В те годы женщины работали под землей. Маша окончила наш Горный
техникум во Владикавказе, мы земляки. Быстро собираюсь, бегу на
рудник. Переодеваюсь в спецодежду, спускаюсь в клети на горизонт.
Не прохожу и десяти метров, как навстречу движется фигура – да это
же Маша! Маша жива, смеется, рассказывает: рудоспуск был заполнен
рудой, и высота падения была «всего» несколько метров, при пустом
рудоспуске – 32 м… Иди, Маша на поверхность, отдохни, успокойся,
а завтра опять на работу.
Другой случай. На большой площади произошло обрушение
деревянного крепления, и в завале осталось несколько человек,
Спасатели быстро освободили всех, кроме бригадира. Не помню
фамилии, но имя в памяти – Боря! Мы слышим его голос, но не видим
среди разрушенного крепления: стойки, бревна причудливо
переплелись, образуя в некоторых местах свободное пространство, и в
одном из них находится наш Боря – он невредим, не травмирован, но
не может двинуться хотя бы на сантиметр. Он спокойно ориентирует
нас, указывает точно место заключения. Надо аккуратно разбирать
разрушенную крепь, заменяя ее новой, усиленной. Работа
ответственная, заменяем спасателей нашими рудничными крепильщиками.
Ребята с золотыми руками, мне тут надо только наблюдать за их
спорой работой. Какие указания я могу им дать, если это
профессионалы высшего качества. Двенадцать часов непосильной
работы, и вот мы уже его видим, даем пить. Последние метры самые
тяжелые, надо сохранить переплет разрушенного крепления. Боря
спокоен, подсказывает нам. Все! Вытаскиваем, он с нами. И тут
нервный срыв: он кричит, ругает нас последними словами. С трудом
успокаиваем, даем выпить спирта. В те времена не обращались к
психотерапевтам, посидели у Бори дома, поговорили о жизни, но ни
слова (удивительно) о пережитой ситуации. Три дня отгула, и Боря
опять «вкалывает».
Как погиб мой друг Остап Маргулис. По паспорту – Иосиф
Иезехилович, в быту Остап Иванович. Мы дружили семьями, работали на
одном руднике, жили в общежитии, позже в одном благоустроенном
доме. Остап последнее время работал директором вновь построенного
Тишинского рудника. Здесь богатые полиметаллические руды с верхних
этажей и карьера спускались на основной откаточный горизонт по
главному рудоспуску. В рудоспуске однажды произошло зависание руды,
образовалась «пробка». Такие случаи бывают, когда в рудоспуск
одновременно попадают крупные куски руды, которые заклинивают друг
друга, или когда руда продолжительное время не выгружается из
рудоспуска и при наличии глинистых частиц происходит слипание,
образуется свод равновесия. В наше время ликвидация зависаний
производилась либо сотрясательным взрыванием зарядов в рудоспуске,
либо подачей сверху воды, что пытались сделать в нашем случае.
Остап во время промывки рудоспуска находился под ним на откаточном
горизонте, где рудоспуск был закрыт люковым устройством. Неожиданно
зависание ликвидировалось, и перемешанная масса руды и воды хлынула
на откаточный горизонт, прорвав люковой затвор, и Остап выше пояса
оказался в этом завале. Разгребли завал, освободили Остапа,
отправили в больницу. Пришло время выписываться из больницы, жена
Рая пришла забирать домой мужа, но отказало сердце, и Остап ушел от
нас.
Теперь, вспоминая подземные трудовые годы понимаю, что
несколько раз находился в ситуациях, явно опасных для жизни.
Вероятно, опасность караулит нас везде: в самолете, автомобиле, на
улице, и даже дома. Но в подземных условиях эта вероятность
многократно увеличивается.
Нужно было проверить состояние одной вертикальной горной
выработки – это шурф диаметром 2 м и глубиной 60 метров, который на
указанной глубине выходил в камеру. Эти выработки не
эксплуатировались более 30 лет и входили в комплекс добычи
закладочного материала. Мы сварили люльку, маленькую клеть, в
которую мог поместиться один человек. Эта люлька спускалась в шурф
с помощью ручной лебедки, которую обслуживала бригада дюжих
горнорабочих. И вот я поместился в эту клетушку, для страховки на
мне закрепили дополнительный трос, который опускали четверо
рабочих, держа его в руках. Двойная «подвеска» – и «майна». Когда
клеть опустилась в камеру, я не мог остановить вращение, пришлось
сократить время осмотра и подниматься на гора. Но при подъеме мою
люльку раскачало, она выходила за пределы шурфа, и мне несколько
раз пришлось стукаться головой о кровлю, прежде чем люлька заняла
нужную позицию. Когда меня подняли на поверхность, все ребята стали
страшно хохотать, потешаясь над моим взъерошенным видом. А испуга
не было, было досадно за неприятные переживания.
Довольно об ужасах горного дела. Есть более приятные вещи.

 

comment Отзывы


Список избранного